Конкуренция партий Великобритании за голоса избирателей

C приближением в Великобритании всеобщих выборов межпартийная полемика в стране все более ужесточается, несмотря на то, что предвыборная кампания начнется лишь в конце марта–начале апреля — после роспуска парламента. Предсказывать итоги выборов сейчас — дело ненадежное: впереди еще несколько недель борьбы, а даже одна неделя в политике, как сказал в свое время премьер-министр Гарольд Вильсон, — это большой срок. И все же попробуем разобраться, кто с кем, по каким вопросам и с каким успехом ведет предвыборную борьбу.

Вопросы внешней политики в такой период по традиции отходят на второй план. Нежелание раздувать споры по этой проблематике подтверждается фактом дальнейшей отсрочки публикации официальных выводов комиссии сэра Джона Чилкота, созданной еще в 2009 году и проводившей расследование скандальных обстоятельств вовлечения Великобритании в Иракскую войну. Против публикации отчета о расследовании в полном объеме (включая стенограммы англо-американских переговоров на высшем уровне) возражает Вашингтон. Не устроило бы это в разгар предвыборной кампании и Лейбористскую партию, ибо компрометирующие ее итоги расследования вновь, как это было на выборах 2010 года, сыграли бы на руку либерал-демократам, принеся им дополнительные голоса.

Предметом серьезных расхождений между консерваторами и Партией независимости Соединенного Королевства (ПНСК), с одной стороны, и лейбористами и либерал-демократами, с другой, является отношение к Евросоюзу. Чтобы не допустить оттягивания голосов тори в ПНСК, которая давно требует выхода Великобритании из ЕС, Дэвид Кэмерон обещает проведение референдума по этому вопросу уже в 2017 году, а возможно, и раньше. Поскольку лейбористы выступают против, это обещание представляет собой попытку мобилизовать настроенный евроскептически электорат голосовать за тори.

В свою очередь, лейбористы и либерал-демократы настаивают на том, что место Великобритании — в Евросоюзе, а политическая возня вокруг референдума — это опасная игра, которая может закончиться выходом страны из ЕС, что нанесет непоправимый вред ее стабильности и процветанию, превратив «великую» Британию в «малую». По мнению лейбористского руководства, о наметившейся негативной для Великобритании тенденции говорит наблюдаемое в настоящее время оттеснение Лондона Парижем и Берлином от участия в урегулировании украинского кризиса.

Категорическим противником выхода из ЕС является «помешанный на Европе» лидер Партии либерал-демократов (ПЛД) Ник Клегг. Заместитель премьер-министра, он противостоял попыткам Кэмерона перейти к непосредственной подготовке референдума. Принципиальная позиция ПЛД по этому вопросу, согласно заявлению одного из ее руководителей, толкает либерал-демократов к коалиции не с тори, а с Лейбористской партией, что они и попытаются сделать, даже если последняя не одержит победы на выборах.

Вместе с тем, рейтинг ПЛД существенно снизился, составив в начале марта лишь 7%. (Для сравнения: рейтинг лейбористов — 34, консерваторов — 32, ПНСК — 15, «Зеленых» — 8%). При том, что показатели постоянно колеблются, можно утверждать, что они более-менее отражают реальный расклад политических сил, а он — не в пользу либерал-демократов: их ожидает резкое сокращение представительства в Палате общин. Единственным спасением ПЛД от глубочайшего кризиса может быть лишь повторное вхождение в коалицию с тори или лейбористами.

Чтобы успокоить представителей большого бизнеса, испытывающего определенные опасения по поводу возможной смены власти в стране, в поддержку не самого популярного лидера лейбористов Эда Милибэнда («Красного Эда») включились партийные «тяжеловесы» — лорд Питер Мендельсон, бывшие премьеры Гордон Браун и Тони Блэр, который даже пожертвовал на проведение предвыборной кампании 109 тысяч фунтов стерлингов из личных средств. Впрочем, этот широкий жест не смог повлиять на неоднозначное отношение партийцев к бывшему и наиболее успешному из их лидеров.

Лейбористская партия пытается привлечь на свою сторону молодежь — это около трех миллионов человек — с помощью обещания урезать на три тысячи фунтов стерлингов плату за обучение (tuition fees), что существенно снизит долг выпускников вузов, составляющий сейчас в среднем 40 тысяч фунтов — сумма неподъемная для 65% из них. Молодежи также обещают повышение минимальной зарплаты, более дешевую страховку, существенные скидки на проезд, а также другие льготы.

Однако эти обещания, выполнить которые лейбористы собираются с помощью введения «налога на особняки» (дома стоимостью выше двух миллионов фунтов), вовсе не гарантируют, что молодежь пойдет голосовать именно за них: опросы показывают, что лишь 41% голосующих впервые отдаст свой голос за Лейбористскую партию. Как известно, молодежный электорат, в отличие от пенсионеров, пассивен, кроме того, он тяготеет к «Зеленым», а это на руку противникам лейбористов — консерваторам. На выборах 2010 года голосовало лишь 47% избирателей в возрасте от 18 до 24 лет, в то время как пенсионеров старше 65 лет — 80%.

Однако главная опасность для Лейбористской партии исходит не от «Зеленых» во главе с Натали Беннетт, выступающей пока невнятно и неудачно, а от Шотландской национальной партии (ШНП) во главе с новым лидером Николой Стерджен, которая сменила ушедшего в отставку Алекса Сэлмонда, не сумевшего добиться независимости для Шотландии на референдуме 18 сентября 2014 года.

Отметим, что позиции ШНП за прошедшие после референдума пять месяцев значительно укрепились. Членство в партии (за счет бывших сторонников Лейбористской и Либерал-демократической партий) увеличилось почти в четыре раза — с 25 до 93 тысяч человек, что грозит резким возрастанием представительства ШНП в британском парламенте: если в 2010 году Шотландская лейбористская партия получила в нем 41 место, а ШНП всего 6, то сейчас последняя может набрать до 55 мест. Это не позволит Лейбористской партии Милибэнда сформировать правительство большинства, заставив ее пойти на создание коалиции. Ранее категорически отрицавшее такую возможность, руководство лейбористов вынуждено было скорректировать свою позицию.

Впрочем, уже обещанная лейбористам поддержка ШНП в новом парламенте позволит им создать правительство меньшинства — это случилось бы впервые с 1924 года, когда партия, завоевавшая второе место на выборах, стала правящей, сформировав первое в истории Великобритании лейбористское правительство во главе с Рамсеем Макдональдом. Коалицию с партией, стремящейся к развалу Британии, Кэмерон охарактеризовал как «абсолютно кошмарный сценарий», который должен быть отвергнут Лейбористской партией. Пикантность этой ситуации заключается в том, что накануне сентябрьского референдума прошлого года в Шотландии правящая коалиция не скупилась на обещания максимальной свободы для этого региона в том случае, если он правильно проголосует; теперь же она подвергает ШНП жесткой критике, ставя выполнение своих обещаний под сомнение.

Основная борьба в Шотландии разворачивается сейчас именно между ШНП и лейбористами; консерваторы — по причине чрезвычайной слабости своих позиций на севере страны — ориентируются, в основном, на Англию. Парадоксально, но в случае победы любая из ведущих партий вынуждена будет пойти на сотрудничество с шотландскими националистами, согласие и поддержка которых станет обязательным условием принятия британским парламентом любых законов, в том числе и для Англии, которая, в свою очередь, вряд ли будет долго терпеть это конституционное неравенство.

Вместе с тем, ШНП может и не пожелать войти в коалицию с той или другой партией, обещая свою поддержку будущему правительству лишь на определенных условиях. Надо понимать, что на кону стоит не только сохранение базирования в Шотландии британских ядерных сил — подлодок с ракетными системами «Трайдент», на выводе которых настаивают националисты, но и сохранение самого Соединенного Королевства в его нынешнем виде, ибо, заметно окрепнув, ШНП неминуемо повысит градус борьбы за отделение Шотландии, потребовав проведения нового референдума по вопросу, который тори ошибочно посчитали улаженным надолго, если не навсегда.

Главный козырь консерваторов на выборах — это состояние британской экономики, которое по понятным причинам сильно зависит от состояния глобальной экономики. Они полемизируют с лидером лейбористов, предрекавшим, что правление тори приведет к снижению темпов роста и уровня жизни, увеличению безработицы и инфляции. В действительности коалиция подошла к майским выборам 2015 года с неплохими экономическими показателями: темпы экономического роста составили 2,4%, инфляция — 0,5%, безработица снизилась с 8 до 5,8%. Либерал-демократы не собираются отдавать этот козырь своим соратникам по коалиции — тори, имея все основания для того, чтобы также использовать его в агитации за свою партию.

В отличие от лейбористов, консерваторы делают ставку на наиболее активную часть избирателей — пенсионеров, обещая дальнейшее повышение пенсий всем, включая наиболее состоятельных граждан. Сторонники партии могут также рассчитывать на пересмотр нашумевшего, принятого еще при Блэре, закона о запрете охоты на лис.

Впрочем, подготовленный в начале марта проект предвыборного манифеста Консервативной партии из-за отсутствия в нем ярких идей не устроил Кэмерона и был отправлен на доработку. Главная опасность для тори исходит от Партии независимости Соединенного Королевства, последовательно отбирающей у них голоса и намеренной добиться 14–17% поддержки избирателей (на выборах 2010 года она составила лишь 3%). Яркий лидер ПНСК Найджел Фэраж, которого еще не так давно изображали в СМИ как «клоуна», пытается убедить избирателей в том, что приход к власти как консерваторов, так и лейбористов будет губителен для страны: победа тори уничтожит Национальную службу здравоохранения (НСЗ), а победа лейбористов нанесет сильнейший удар по экономике страны, от которого та, возможно, уже не оправится.

ПНСК, у которой в последнее время появились серьезные спонсоры, является антагонистом Шотландской национальной партии, выступая за лишение Шотландии привилегированного финансирования (речь идет о миллиардах фунтов стерлингов) в пользу своего оплота — Англии. ПНСК выступает за жесткие меры в отношении иммиграции: введение австралийской системы, согласно которой в страну по установленной квоте впускают на жительство лишь квалифицированных рабочих, а также здоровых людей, не имеющих криминального прошлого. Отстаивание этого тезиса руководством ПНСК дает основание оппонентам обвинять его в расизме. Наиболее эффективным и кардинальным способом ограничения иммиграции ПНСК считает выход страны из Евросоюза, что позволит раз и навсегда покончить с «автоматическим правом 400 миллионов (его членов) перебраться на жительство в Великобританию». При этом ежегодный британский взнос в бюджет Союза она предлагает направить на улучшение работы Национальной службы здравоохранения.

Именно пользующаяся поддержкой избирателей позиция ПНСК в отношении ЕС заставляет Кэмерона ужесточать британский подход к вопросу европейского строительства, шантажировать Брюссель проведением референдума и возможностью выхода страны из Евросоюза. Вместе с тем, руководство тори отвергает идею создания послевыборной коалиции с ПНСК, не без оснований рассчитывая на то, что, в отличие от выборов в местные органы власти, на парламентских выборах консервативный электорат все же предпочтет голосовать не за националистов, а за консерваторов, что позволит им сформировать устойчивое правительство большинства.

Политика коалиционного правительства в вопросе иммиграции — это слабое звено предвыборной кампании Консервативной партии. Приводимые в СМИ цифры демонстрируют ее полный провал: вместо обещанного Кэмероном ограничения иммиграции все последние годы наблюдался процесс ее неуклонного возрастания. В результате в стране проживает сейчас более миллиона иммигрантов только из восточно-европейских стран-членов ЕС. Эти показатели являются мощным оружием в руках ПНСК, выступающей за жесткие меры в отношении иммиграции.

Остающиеся до всеобщих выборов недели могут преподнести немало сюрпризов, которые способны повлиять на настроения избирателей. Один из них, неприятный для обеих ведущих партий, случился в начале марта, когда два бывших министра иностранных дел, имевшие безупречную репутацию, — Джек Стро (в правительстве Блэра) и Малкольм Рифкинд (в правительстве Мэйджора) — попались на провокации, устроенной корреспондентами The Daily Telegraph и телеканала Channel 4. Под видом представителей крупной китайской корпорации журналисты предложили экс-министрам оказывать «компании» посреднические услуги (выход на британских послов за рубежом, деловые круги и руководство страны), что экс-министры оценили дорого: Стро — в пять тысяч фунтов в день, а Рифкинд и того больше — до восьми тысяч за полдня. И хотя закон не запрещает депутатам заниматься побочной деятельностью, карьера обоих закончилась быстро и бесславно: первый вынужден был сложить полномочия депутата от округа Блэкберн, второй — от округа Кенсингтон, а также уйти с должности председателя парламентского комитета по разведке и безопасности. По счастью, оба министра принадлежали к противоборствующим партиям, так что скандал не повлиял на расклад сил между ними. В попытке сделать хорошую мину при плохой игре Кэмерон вынужден был приветствовать такого рода журналистские расследования.

В свое время Черчилль, говоря о необходимых для политика качествах, выделял умение предсказать, что произойдет завтра, на следующей неделе, в следующем месяце и в следующем году, равно как и объяснить впоследствии, почему этого не произошло. Это же можно отнести и к экспертам. И все же попытаемся сделать некоторые выводы.

Первое. Сегодня две ведущие партии идут ноздря в ноздрю (в конце февраля и начале марта лейбористы опережали консерваторов, сейчас они поменялись местами). Это позволяет предположить образование в мае 2015 года (аналогично 2010 году) так называемого «подвешенного парламента», когда ни одна из этих партий не будет иметь абсолютного большинства, и тогда судьба правительства будет зависеть от их способности создать более-менее прочную коалицию с малыми партиями. Надо понимать, что серьезные проблемы, связанные с соблюдением внутрипартийной дисциплины, имеющиеся в каждой из ведущих партий, будут способствовать неустойчивости такой коалиции.

Второе. Основными из семи малых партий являются Партия независимости Соединенного Королевства, Шотландская национальная партия, Партия «зеленых» и Партия либерал-демократов. Все они, за исключением последней, заранее объявили о своем нежелании вступать в коалицию с ведущими партиями, предпочитая оказывать ограниченную поддержку правящей партии в отдельных вопросах на диктуемых ими условиях. О некоторых из этих условий говорилось выше: скорое проведение референдума по вопросу пребывания Великобритании в ЕС, вывод британского ядерного оружия из Шотландии и проведение еще одного референдума по вопросу ее независимости, но уже с заранее известным результатом. При этом референдум по ЕС, от проведения которого для успокоения большого бизнеса отказывалась Лейбористская партия, становится реальностью и при лейбористском правительстве — как по внутренним (требование ПНСК в обмен на ее поддержку), так и по внешним причинам (согласно принятому в 2011 году закону о «замке референдума» в случае дальнейших шагов Брюсселя по углублению интеграции).

Третье. Неизбежное создание коалиционного правительства может занять довольно продолжительное время. По закону распустить парламент и провести новые выборы, как это делалось раньше, можно только при согласии всех представленных в нем партий, а это нереально. Теоретически это время не ограничено, и период неопределенности и нестабильности может продлиться сколь угодно долго (хоть до следующих всеобщих выборов 2010 года). До образования нового правительства у власти может оставаться нынешнее коалиционное во главе с Кэмероном, даже если тори провалятся на выборах, а отдельные министры не пройдут в парламент.

Четвертое. В случае поражения перед Лейбористской партией встанет выбор: пойти по пути объединения левых, создания своего рода британской СИРИЗА с либерал-демократами, «Зелеными» и националистами (ШНП, «Зеленые» и партия валлийских националистов «Плайд Камри» уже договорились о создании коалиции в новом парламенте) или же вернуться на позиции «новых лейбористов» Тони Блэра (сдвинуться к центру). Выбор есть и у тори: выполнить прежние обещания Кэмерона (модернизация партии, создание «Большого общества», решение проблем экологии и пр.) или же объединиться с правыми.

Пятое. Вполне вероятна смена лидеров Консервативной (если Кэмерон не сможет добиться внушительной победы на выборах), Лейбористской (в случае ее поражения) и Либерал-демократической (в любом случае) партий. Претенденты на пост лидера тори уже определились: это министр внутренних дел Тереза Мэй, канцлер казначейства Джон Осборн, а также мэр Лондона Борис Джонсон, хотя сейчас в партии проводится кампания, цель которой — сохранение на какое-то время прежнего лидера.

Надо понимать, что ход предвыборной борьбы может за оставшееся до 7 мая время внести свои коррективы, но на середину марта драматургия драматургия межпартийной борьбы в Великобритании выглядит именно так.

http://www.mgimo.ru/news/experts/document269436.phtml